Показать регионы

Морозова Феодосия Прокопьевна

Биография

21 (31) мая 1632 года — 2 (12) ноября 1675 года
Верховная дворцовая боярыня, приближенная царя Алексея Михайловича. Активная сторонница старообрядчества. За свои убеждения была заточена в тюрьму, где и умерла от голода. Изображена на известной картине В.Сурикова «Боярыня Морозова».
21 (31) мая 1632 года в семье видного государственного деятеля, родственника царицы Марии Ильиничны Милославской царского окольничего Прокопия Федоровича Соковнина родилась дочь, названная Феодосией (данная Богом). Спустя несколько лет после ее рождения на престол взошел Алексей Михайлович «Тишайший», второй царь из династии Романовых. Годы его правления ознаменовались многими событиями. Один из самых впечатляющих моментов – противостояние царя и боярыни Морозовой.

Но это случилось много позднее. А пока девочка росла, родители мечтали о выгодной партии для нее. В 17 лет ей улыбнулось счастье – к ней посватался Глеб Иванович Морозов, младший брат одного из богатейших и влиятельнейших людей того времени Бориса Ивановича Морозова – родственника царя, царского спальника и дядьки царевича, владельца огромнейшего состояния и крупнейшего землевладельца своего времени.

Родители Феодосии хоть и знатного московского происхождения, но породниться с Морозовыми посчитали великой честью. Ведь род Морозовых помимо богатства был очень знатен, а таких фамилий в те времена было чуть меньше десятка. И каждая из них имела равные права на престол. Глеб Иванович после смерти бездетного старшего брата в 1662 году стал наследником всего его состояния – земель, крестьян, производств железа, кирпича и соляных промыслов.

Счастливый брак Феодосии с Глебом подарил им сына Ивана. Но семейная жизнь оборвалась, когда вскоре после смерти Бориса умер и Глеб Иванович Морозов. И молодая тридцатилетняя боярыня стала вдовствующей распорядительницей общего состояния братьев при малолетнем сыне Иване Глебовиче. При дворе Феодосия Прокопьевна была верховной боярыней, приближенной царя Алексея Михайловича и подругой царицы Марии Ильиничны. Подмосковная усадьба Зюзино (ныне в черте Москвы), в которой жила вдова с сыном, была обустроена по западному образцу, красиво и с удобствами, в огромном саду гуляли павлины – неслыханная роскошь по тем временам.

Молодой женщине, несмотря на все привилегии роскошной жизни, хватало забот. Ведь управлять огромным наследством приходилось самой, не полагаясь на помощь многочисленных родственников. Не чая души в сыне, она заботилась о том, чтобы сохранить и приумножить богатства, оставленные ему отцом и дядей. Как любая мать, мечтала найти ему хорошую партию и советовалась по этому вопросу со своим духовником. Ей прочили счастливую богатую жизнь, но деятельная и активная боярыня решила посвятить себя борьбе за веру.

В середине XVII века произошел раскол церкви на два непримиримых лагеря – протопоп Аввакум стоял за интерпретацию исконно русских церковных книг и двуперстие, а патриарх Никон – за их греческое изложение и троеперстие. Многие видные деятели из верхов, не говоря уже о простом люде, не приняли новую церковную концепцию. Они стояли за старую веру отцов и дедов-прадедов. К старообрядцам примкнула и боярыня Морозова, которая с детства отличалась глубокой набожностью, религиозностью и соблюдала все посты. А после смерти мужа постоянно носила грубую рубаху из козьей шерсти (власяницу), что служило постоянным напоминанием о смирении и терпении. Протопоп Аввакум увидел в этом «перст судьбы» – его вера истинная, если даже подруга царицы и самая богатая женщина Московии решила отречься от царских привилегий, земных благ и посвятить себя святому делу – отстаиванию старообрядческих канонов.

В 60-х годах XVII века дом боярыни Морозовой стал центром собраний раскольников. Гонимые ревнители старой веры нескончаемым потоком устремлялись под его крышу. Своеобразный оппозиционный центр широко раскрыл двери странникам, изгнанным из монастырей священникам, юродивым. Сердобольная женщина стала на защиту слабых и гонимых. Целыми днями боярыня беседовала с ними, кормила, оставляла на ночлег. У нее останавливался и подолгу жил сам протопоп Аввакум с женой. Пламенные речи священника не давали остыть ее уму и сердцу, постоянно поддерживая огонь фанатизма. Но это был не угрюмый фанатизм. По наблюдениям современников и протопопа Аввакума, боярыня была доброжелательна, весела, приветлива. После пожизненного заточения лидера старообрядцев в далеком монастыре Феодосия Прокопьевна организовала с ним активную переписку. Ее письма полны тревогой о судьбе сына, хозяйскими хлопотами, в них нет ни слова упоминания о вопросах веры.

Пример самоотверженной борьбы со светской и церковной властью создал боярыне ореол благочестия и вдохновил немало последовательниц. Княгиня Евдокия Урусова, ее родная сестра, дворянка Марья Данилова и некоторые другие женщины «высшего света» стали ярыми приверженицами старообрядчества. Боярыня Морозова настолько демонстративно выступала против церковных реформ, что забеспокоились не только придворные и церковные чины, но и сам Алексей Михайлович Тишайший. От гнева царя ее спасало только доброе отношение царицы Марии и опасение Романова идти против такого влиятельного рода, как Морозовы. Хотя один раз в 1666 году у нее отобрали все имущество и передали его в царскую казну. Тогда благодаря заступничеству царицы часть вотчин даже вернули.

Бесконечно игнорировать царские нововведения, и открыто идти против воли царя не удавалось никому. Не стала исключением и боярыня Морозова. В 1699 году Мария Ильинична умерла, но еще два года царь опасался трогать влиятельную боярыню, не желая портить отношения со старинными боярскими родами. В это время Морозова стала инокиней Феодорой, принявши постриг, и полностью отошла от светской и придворной жизни, прекратила посещать реформаторскую церковь Никона и еще активнее занялась проповедованием старообрядчества. Последней каплей долготерпения государя стал отказ Морозовой присутствовать на царской свадьбе с Наталией Нарышкиной, и на Феодосию Прокопьевну обрушился столь долго сдерживаемый гнев самодержца. Все же перед применением жестких мер, Алексей Михайлович попытался еще раз уговорить Морозову отречься от раскольничьих убеждений силами боярина Бориса Троекурова, зятя – князя Петра Урусова, родственников – бояр Ртищевых. Но все было напрасно.

Поздней осенью 1671 года в дом боярыни с царским указом о ее заточении в Чудов монастырь пришли архимандрит Иоаким и думный дьяк Илларион Иванов. Обе сестры (они находились в доме) выказали презрение пришедшим, а Морозова даже не встала с кресла, на котором сидела. Так с креслом и пришлось нести ее в людское помещение из боярских хором. Пытались уговорить причаститься к новому обряду ее и в монастыре, но ревностная сторонница раскольников не вняла уговорам. После пыток и бесполезных уговоров Феодосию (инокиню Феодору) отправили в Псково-Печерский монастырь, а Евдокию Урусову – в Алексеевский.

Именно это событие запечатлел на картине Василий Суриков. Боярыня Морозова в санях осеняет двуперстным крестным знамением пришедших проводить ее людей. Этот образ знаком с детства – дух несломленной русской женщины, готовой отдать все земные блага за истинную веру. Художник слегка отошел от истины, изобразив боярыню намного старше своих лет, но эта деталь еще больше подчеркивает непокорность и решимость сильной духом инокини. Картина полна экспрессии. Суриков сыграл на контрастах – богато одетая, закованная в кандалы боярыня и разношерстная серая людская масса, в большинстве своем сочувствующая ей, вызывают бурю эмоций и наталкивают на размышления о природе и качествах до конца непознанной человеческой души.

В Печерском монастыре боярыню Морозову настигла страшная весть – единственный сын Иван умер, а все имущество отписано в царскую казну. За опальных сестер хлопотал даже патриарх Питирим, просивший отпустить неразумных женщин, по глупости увязших в раскольничьих заблуждениях. Однако царь был тверд – слишком много неприятностей вынес он от «неразумных женщин» и проводить следствие назначил самого Питирима. После бесполезных увещеваний патриарха сестер пытали на дыбе, но физические страдания не смогли сломить их дух. Их ожидала публичная казнь на костре, но этому воспротивилась сестра царя Ирина Михайловна и бояре, справедливо полагая, что позорной казнью представительниц аристократии нельзя подрывать престиж вельмож. Казнь сменили на ссылку и в конце 1674 года сестер отправили в земляную тюрьму Пафнутьев-Боровского монастыря. Самая изощренная месть царя Алексея мятежным сестрам – мирское забвение и мучительная смерть от голода. Мятежные аристократки, медленно угасая, провели в земляной тюрьме почти целый год. Мольбы хотя бы о крохотном кусочке хлеба обезумевших от голода женщин не трогали тюремщиков.

Первой не выдержала княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова. В сентябре 1675 года она тихо ушла, не отрекшись от своих убеждений. Феодосия Морозова (инокиня Феодора) пережила сестру почти на два месяца, и в первых числах ноября того же года, попросив у тюремщика выстирать в реке свою истлевшую рубаху, чтобы по православной традиции умереть в чистом белье, тоже скончалась. Их так и похоронили, без гробов, без отпевания, завернутых в рогожи в боровском заточении. Сейчас на месте предполагаемого захоронения мучениц старой веры выстроена часовня.

Беспримерен подвиг удивительной женщины – боярыни Феодосии Морозовой, отрекшейся от мирских благ и принявшей мученическую смерть во имя своих убеждений и веры.

Имеет отношение к населенным пунктам:

Вместе с сестрой княгиней Евдокией Урусовой была заточена в земляную яму Пафнутьев-Боровского монастыря, где в 1675 году умерла от голода и пыток.
Родилась в Москве 21 (31) мая 1632 года. В ночь с 15 на 16 ноября 1671 года Феодосия Морозова с сестрой Евдокией Урусовой были взяты под стражу и заключены в Чудов монастырь. После допросов архимандритом Иоакимом и митрополитом Павлом Крутицким 19 ноября 1671 года перевезены на подворье Псково-Печерского монастыря.