Жуковка (Одинцовский район)

Жуковка, расположенная на высоком правом берегу Москвы-реки, вблизи Барвихи и считающаяся сегодня одним из самых престижных мест Подмосковья, возникла сравнительно недавно – в 1920-х годах. Предшественником деревни было старинное село Луцкое, которое находилось на противоположном низком берегу и почти каждую весну затапливалось паводковыми водами. Поэтому историю Жуковки следует предварить рассказом о Луцком.

Луцкое – предшественник Жуковки

Впервые в письменных источниках Луцкое упоминается в середине XV века. Великий князь Василий II Темный в своем завещании от 1461 года упоминал «села свои Лужские», передаваемые своей жене Марии Ярославне. Места эти были богаты сенокосами, что весьма красноречиво отразилось в названии села. Позднее «Лужское» трансформировалось в «Лутское», а потом в «Луцкое». Ещё при жизни Мария Ярославна отписала село своему третьему сыну Андрею Васильевичу, князю Углицкому и Звенигородскому. Информация об этом содержится в договоре великого князя Ивана III Васильевича со своим удельным братом, в котором тот брал на себя обязательство села «держать ... по тому, как при отце нашем, при великом князе, его братья держали свои села московские».

В течение всего XVI века село являлось дворцовой вотчиной и значилось как «приселок» находившегося рядом дворцового села Ильинского. Здесь стояла деревянная церковь Богоявления Господня. 

В 1616 году Луцкое из дворцового ведомства было пожаловано стольнику Глебу Ивановичу Морозову. В период Смуты село, как и многие соседние селения, оказалось на территории военных действий – здесь побывали отряды Болотникова и шайки «тушинского вора», а в 1618 году оно было занято отрядами польского королевича Владислава, претендовавшего на русский престол.

Луцкое не сильно пострадало в Смутное время: был разрушен только местный храм, судя по описанию 1623 года, в сельце имелись помещичий двор, в котором жили дворовые люди, двор приказчика, три людских двора, 5 крестьянских дворов, три двора бобыльских, где в общей сложности проживал 21 человек, и всего 2 пустых двора.

Владел Луцким Глеб Иванович Морозов, возведенный в 1637 году в сан боярина. Он не проявил себя никакими талантами – ни на военной, ни на дипломатической службах, а в историю вошел как брат знаменитого боярина Бориса Ивановича Морозова – дядьки и воспитателя царя Алексея Михайловича. По описанию современников, он был ему «вместо отца родного, благоволением же царским бысть силен в слове и деле». В первые годы царствования своего воспитанника являясь фактическим главой правительства, он заботился и о служебной карьере брата, который своим продвижением по службе был обязан исключительно ему. Жена Глеба Ивановича Феодосия Прокопьевна получила известность в период церковного раскола. Попав под влияние протопопа Аввакума, она тайно приняла схиму и была ярой противницей «новшеств» патриарха Никона. В сентябре 1671 года она была арестована, подвергнута пытке и содержалась в монастырском заключении, затем ее сослали в Боровск, где после двух лет заточения в темной земляной яме она скончалась.

Согласно переписи 1646 года, в Луцком было 16 крестьянских дворов с 42 жителями. После смерти в 1662 году Глеба Ивановича владельцем сельца стал его сын стольник Иван Глебович, скончавшийся в 1671 году и не оставивший потомства. Его смерть пресекла род бояр Морозовых, и Луцкое, как выморочное владение, отошло в ведение Приказа Большого Дворца.

В 1681 году указом царя Луцкое, в котором на тот момент было 22 крестьянских двора, было пожаловано Савво-Сторожевскому монастырю. По данным на 1704 год, в деревне насчитывалось 28 дворов с 116 душами. Обитель владела деревней до 1764 года, когда в результате секуляризированной реформы монастырские владения перешли в разряд экономических. По сведениям «Экономических примечаний» времен правления Павла I Луцкое было приписано к «командорственному ведомству тайного советника князя Вяземского», иными словами, доходы с нее направлялись на содержание Мальтийского ордена. В деревне значилось 58 дворов и 300 душ обоего пола.

В 1812 году Луцкое снова оказывается в зоне военных действий. В Ильинском была развернута штаб-квартира одного из отрядов вице-короля, дивизионного генерала Эжена де Богарне, направлявшегося от Бородина через Звенигород на Москву и задерживаемого на своем пути русскими войсками генерала Фердинанда Винценгероде. По неосторожности французы за несколько часов сожгли Луцкое, чем лишили себя и крестьян крова. Когда неприятель ушел, крестьяне, скрывавшиеся в окрестных лесах, жившие в землянках и временных шалашах, вернулись к своим сожженным домам и начали снова строиться.

Основным занятием местных крестьян было земледелие, а в XIX веке они главным образом выращивали картофель и поставляли его в Москву. Большую роль играли покосы на заливных лугах реки Москвы. В огородах выращивали овощи: огурцы, помидоры, морковь, свеклу, капусту. По статистическим данным на 1881 год, здесь насчитывалось 77 дворов, в которых числилось 367 жителей. К 1917 году число дворов выросло до 95, а население достигло 523 человек.

Большие проблемы приносили Луцкому весенние паводки, особенно усилившиеся после строительства в 1903 году Рублевского водозабора, поднявшего уровень Москвы-реки. В 1924 году крестьяне подали ходатайство властям о переносе селения на новое место. Им были выделены земли площадью 92,7 десятин на противоположном высоком берегу реки из территории лесной дачи бывшего имения великого князя Дмитрия Павловича. «Переправа» началась в 1926 году.

Жуковка

Предполагалось, что застройку будет сделана по типу новой советской деревни. Однако осуществить задуманное не представлялось возможным: ни планировки селения, ни проектов домов и хозяйственных построек не было. Каждому двору почти за символическую оплату предоставили по 50 корней строевого леса, но крестьяне перевозили свои старые дома и сараи и перестраивали их по своим возможностям и разумению. Под хозяйства выбирали места наименее заболоченные и залесенные, поэтому селение оказалось разбросанным на большой территории, улицы были разной ширины и расположены хаотично. Участки нарезали по 50 соток, но многие жители так и не смогли их полностью раскорчевать. Даже сегодня деревня почти сплошь залесена – многовековые дубы, сосны, липы, березы и другие деревья растут не только на улицах, но и между участками, и на них. 

«Переправа» селения завершилась к середине 1950-х гг., к тому времени Луцкое исчезло с лица земли, а к 1980-м гг. было распахано даже находившееся при нем кладбище. Новое селение первоначально называлось Ново-Луцкое, но уже скоро за ним закрепилось название Жуковка – по лесному урочищу, где расположилось большинство улиц. 

В 1930-х гг. на Жуковку обратило внимание всесильное НКВД, видимо, потому, что недалеко от нее облюбовал себе дачу Иосиф Сталин, а заодно и многие его соратники. Всех мало-мальски «подозрительных» или «неблагонадежных» жителей раскулачили и сослали, дома их были конфискованы и вскоре превращены в «дачи» высокопоставленных чиновников этого ведомства или приспособлены под общественные нужды: медпункт, начальную школу, столовую для солдат (во время войны). Жил здесь и сам нарком НКВД Н. И. Ежов.

Отняв у Жуковки обширные площади лесных угодий, рядом возникли дачные поселки ЦК КПСС и Совета Министров СССР с добротными двухэтажными деревянными домами, современными домами культуры и хорошо оснащенными спортивными площадками (деревенских сюда даже не пускали), с хорошо отлаженными хозяйственно-управленческими службами. С одной из сторон деревня была зажата и лишена леса санаторием «Барвиха» с громадной территорией, обнесенной высоким металлическим забором. Вплотную к деревне расположились небольшой поселок академических дач, несколько «фазенд», принадлежавших то ли действительно заслуженным людям, то ли вознесенным в советское время по административным и партийным лестницам, или родственным связям, например, дачи родственников Л. Брежнева и других.

Здесь в разные годы жили министр культуры Е. А. Фурцева, авиаконструктор А. С. Яковлев, испанская коммунистка Долорес Ибаррури, летчики Г. Ф. Байдуков и М. М. Громов, академики В. Н. Челомей и А. Д. Сахаров. После своей отставки и до самой смерти жил здесь В. М. Молотов, проводили последние годы своей жизни другие опальные деятели коммунистической партии и государства.

Рядом с домами деревенских жителей расположился второразрядный дом отдыха «Жуковка» бывшего Совмина СССР, в котором отдыхали самые «низкие» клерки и младший обслуживающий персонал. Теперь здесь построены сверхсовременные кирпичные особняки. В числе «достопримечательностей» и огромная трехэтажная дача в монгольском стиле, строившаяся специально для монгольского генсека Юмжагийна Цеденбала, но позже выкупленная Совмином.

Единственная польза для деревни от «высоких» ведомств – прокладка хороших дорог. Но уникальная природа этих мест отравляется выхлопными газами и маслами, резко возросла рекреационная нагрузка.

Через деревню проходят Успенское шоссе и Усовская железнодорожная ветка, оживившие эту курортную местность, но способствовавшие тому, что действовавший в деревне еще и после войны колхоз сам по себе распался. К концу 1980-х гг. в совхозе «Горки-II» работало на договорных началах лишь несколько пенсионеров, а все трудоспособное население либо ездило в Москву, либо работало в дачном хозяйстве «Жуковка». В послевоенные годы при этом хозяйстве вырос небольшой поселок, который по похозяйственным книгам Барвихинского сельсовета значился как поселок дачного хозяйства «Жуковка».

Согласно переписи 1989 года, в деревне насчитывалось 219 дворов с 507 постоянными жителями. В поселке дачного хозяйства «Жуковка» числилось 106 хозяйств и 265 человек.

Источник:
Одинцовская земля / Серия «Энциклопедия сел и деревень Подмосковья» /. — М.: Энциклопедия российских деревень, 1994. — 496 с.
Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы... М., 1886. Вып.З. С. 358–360.